В первую очередь, конечно, мы ждем детей в возрасте от трех-четырех лет, «потолка» при этом нет. Очень важный момент, который мы постарались учесть, состоит в том, что дети не приходят на спектакль самостоятельно, их приводят родители. Игнорировать родителей нельзя, они тоже должны получать удовольствие и понимать, о чем спектакль. Понимать не в смысле очевидности сюжета, а следить за историей, и желательно с интересом. Поэтому, конечно, мы постарались удерживать два плана: что-то сделано для детей (лучшие места, по крайней мере, у них), но периодически мы расставляем акценты, на которые реагируют взрослые.

Генеральная мысль, которую мы специально не педалировали, но которая есть в самой сказке – как ты относишься к другим, так и другие относятся к тебе. И эта мысль есть на уровне литературы, на уровне внутренней драматургии произведения. Мы чуть упростили ее до уровня: нужно говорить всем «спасибо», нужно благодарить окружающих. Я очень не люблю морализировать, но признаю, конечно, что маленькие дети должны для себя поставить какую-то «галочку», у них должно что-то отложиться внутри. Так почему бы не мысль о том, что нужно быть благодарным?

Зритель – не критик, он не должен выйти со спектакля и написать обзор. Он должен получить удовольствие – это главная цель. Ну и зритель, конечно, должен учиться на уровне истории, потому что ничто не учит людей лучше, чем опыт.

Не страшно, потому что мы делаем по-своему. Мы не пытаемся переплюнуть мультик, и если бы мне поставили такую задачу – соревноваться с Леоновым - то я бы отказался. Мультфильм отлично сделан, там прекрасное исполнение. Мы же создали свою историю и вместе ее разработали. Не так, как хотелось лично мне, а так, как хотели все – артисты и художники.

Наша профессия, в принципе, очень непростая. Сложностей было много, но ничего такого запредельного не случилось. Я безумно благодарен всем участникам процесса, потому что было четкое ощущение – работаем мы все ради общего дела.

На самом деле тираном я не являюсь. Я, возможно, и говорил так когда-то, но это я выдавал желаемое за действительное.

Твердая рука – это сказать заранее, чтобы потом катастрофы не произошло. Твердая рука не та, что выкручивает, а та, что предупреждает. Каждый новый театр, в котором я работаю – это поиск подхода. Нельзя взять шаблон и успешно его применять. Были ли у нас сложные моменты? Да, были, но мы с ними справились, искали компромиссы. Для меня было очень важно, чтобы отношения с саровчанами сложились, потому что я уеду и неизвестно, вернусь ли когда-либо. А спектакль будет жить, и на него будут ходить зрители, критики, коллеги. Спектакль не должен умереть без меня, он должен жить за счет артистов, которые останутся здесь. Поэтому для меня принципиально найти общий язык и добиться результата, а не сломать людей.

Не знаю, это такой постмодернизм. То, над чем смеялись взрослые и то, что они узнавали – это очень приятно мне и художнику, но не имеет решающего значения. Анимация помогает нам удержать внимание, и создается она скорее в качестве шутки, которая периодически зрителя возвращает. «Волшебное кольцо» – история не суперсложная, она известная, и зритель все равно в какой-то момент автоматически теряет внимание, нам нужно его постоянно хватать. Вот здесь царевна чихнула, и на нее обратили внимание дети, а здесь вылезли «Три богатыря», и на это уже обратили внимание взрослые.

В будущее детского театра мы, наверное, шагнем, как только поймем и признаем, что дети – не дураки, что с ними вполне себе можно разговаривать нормальным человеческим языком, единственное что, не употребляя слова «электрификация», к примеру. Сейчас театр тяготеет к образам, и они у современного зрителя откликаются намного сильнее, нежели эмоции артистов. Театр трансформируется, мы все стремительнее движемся в сторону виртуальности.

По образованию я артист театра кукол, но очень тяготею к драматическому театру и часто работаю с драматическими артистами, давая им при этом кукол в руки. Иногда они справляются, чаще – нет. Что касается детского театра: так сложилось. Я много ставлю детских спектаклей.

Я вообще очень люблю работать с Сашей Зыбиным, мы служим в одном театре. Мы сталкивались несколько раз еще в то время, когда он только учился, а когда получил образование и стал нарабатывать опыт, я сразу пригласил его к себе в театр. С тех пор мы не расстаемся.

Он отличается тем, насколько мы честны с детьми: также, как со взрослыми, или нет?